Восхождение вниз. Глава 7
Мы опоздали совсем немного и, если в любой другой день это прошло бы не замеченным, то в этот раз Попечитель продемонстрировал свое явное неудовольствие. Очень уж ему хотелось показать, кто в Тахоне хозяин и что из этого следует.
— Что ж вы старика ждать заставляете? – недовольно буркнул Мартин, когда мы вошли.
— Простите, господин Попечитель, — склонил я голову и замер в ожидании милостивого позволения присоединиться к трапезе.
Но не тут-то было!
— Меня не уважаете – ладно, но друзей моих, зачем же заставляете ждать? И гостя почетного?
Не поднимая головы, я окинул взглядом зал, и тут же наткнулся на глаза этого самого высокого гостя. Глаза были умные, большие и светились любопытством. Почетный гость сидел по правую руку от Попечителя и, если бы я не знал, что это капитан Гвардии, ни за что бы не догадался — никакими знаками различия, ни даже военной формой, человек не отличался от обычного горожанина. Ну, может только новехонькой, с иголочки одеждой.
А Попечитель разошелся уже не на шутку:
— В моем городе все друг друга уважают! И вы, Гости с Севера, будьте уж любезны, уважать тех, кто вас принял, дал пищу и кров!
До меня дошло, что этот гневный монолог будет длиться до тех пор, пока его не остановит капитан Гвардии. Я даже начал мысленно просить почетного гостя, не прерывать Мартина – стало интересно: насколько же хватит словарного запаса Попечителя?
— Что о вас может подумать господин капитан? Что может он подумать обо мне? Что я потакаю вашей невежливости? Что в славном Тахоне не уважают власть Императора, коль скоро так относятся к его верным слугам?
— Ну что вы, господин Попечитель, — подал голос почетный гост, голос тихий и мягкий. – Великий Император вас очень высоко ценит и наслышан о ваших достижениях в деле укрепления северных рубежей. А чужеземцев простите – не привыкли они, очевидно, к порядку. Но дело-то поправимое, не так ли, господа?
Последний вопрос был обращен к нам с Клайдом. Мы покорно кивнули и еще ниже склонили головы. А я даже высказался, чтобы поддержать спектакль, устроенный Мартином:
— Простите нас, господин Попечитель. Простите нас, уважаемые гости. Мы смущены своей невежливостью так же, как польщены тем приемом, который был нам оказан в Тахоне.
Мартин миролюбиво кашлянул и милостиво произнес:
— Что ж, прошу к столу – разделите с нами скромную трапезу вечернюю.
Я успел заметить легкую усмешку на чисто выбритом лице капитана. К чему она относилась – к моему высказыванию, или к ответу Попечителя, я так и не понял. Все же, скорее к ответу Попечителя, так как «скромная трапеза» напоминала обилием блюд и количеством кувшинов с брагой больше праздничный стол, чем официальный ужин. А ужин был более чем официальный: круг присутствующих ограничивался только самыми приближенными лицами. Даже Майры за столом небыло.
Кунц, сидевший рядом с капитаном, был хмур и сосредоточенно разглядывал то ли ложку, то ли вилку, изредка бросая настороженные взгляды по сторонам. Бок о бок с начальником стражи расположился оракул, молодой человек с открытым, приветливым лицом, украшенным аккуратно постриженной бородкой. Лишь взгляд черных холодных глаз, выдавал в Антуане натуру, по моему мнению, двуликую и опасную.
Напротив, через стол, по левую руку от Попечителя, сидели Мигель и Томас. Взгляды обоих были скучающе-отсутствующими.
Клайд неспешно присел рядом с оракулом.
Я замешкался лишь на мгновение, но быстро сообразил, что следует ориентироваться по столовым приборам – мне место отвели рядом с Клайдом.
Лишь все расселись, слово вновь взял Попечитель. На этот раз он поднял из-за стола могучее тело и уже другим тоном, торжественным, буквально провозгласил:
— Мне выпала высокая честь, представить вам капитана Императорской Гвардии господина Мирона, именуемого еще за вклад в борьбе со степными пиратами Мироном Бесстрашным. Всем нам известна знаменитая победа под Болюгом, одержанная Гвардией в сезон Второго урожая прошлого года! И уж наверняка, вся Империя восхищена подвигом сотни, под командованием господина Мирона, во время обороны Средума от Сумеречных Толп!
— Простите, господин Мартин, — прервал почетный гость. – Стоит ли потчевать уважаемых гостей восхвалениями скромных заслуг более чем скромного слуги Империи? Позвольте мне просто сделать небольшое сообщение, что бы потом можно было поскорее насладиться вашим гостеприимством и искусством ваших поваров.
Попечитель с наигранным неудовольствием развел руками – что поделаешь, мол – вздохнул и сел.
Капитан Гвардии не стал вставать. Он аккуратно отставил от себя посуду и приборы, словно освобождая для чего-то место, обвел присутствующих задумчивым взглядом и заговорил, просто, без подобающего официальной встрече пафоса:
— Господа, всем вам известна цель прибытия моего батальона в Тахон: приказ Императора сопровождать Гостей с Севера в нашу столицу, Средум. Однако, ситуация несколько изменилась – поступили сообщения от проверенных людей, что в Тахон проникли лазутчики степных пиратов. Мало того, эти люди вступили в сговор с рационалистами и что-то замышляют. Сами понимаете, хорошего ожидать не приходится.
Поэтому, вверенной мне властью, я решил оставить в городе три сотни из пяти — для предотвращения беспорядков и оказания помощи городской страже. Гвардейцы войдут в город ранним утром, дабы не смущать своим появлением горожан, и расположатся, с позволения господина Мартина, в замке. После этого, мы с Гостями отбудем сначала в Болюг, а оттуда – в Средум. И да поможет нам Великий Векис!
Торжественная пауза продлилась всего несколько мгновений.
— На кого будет возложена честь руководить поддержанием порядка в городе? – безразличным голосом спросил Кунц, но безразличность эта была столь явно фальшивой, что я невольно улыбнулся.
— Разумеется, на господина Попечителя и на вас, как на начальника стражи Тахона. Только в случае возникновения чрезвычайной ситуации и введения осадного положения, господин Мартин назначит военным комендантом одного из сотников Гвардии.
— Давно ли из столицы, господин Мирон? – поинтересовался Хранитель Ключей, пытаясь разрядить довольно напряженную обстановку.
Как ни странно, но попытка Мигеля увенчалась немедленным успехом – все дружно потянулись к яствам и напиткам. Даже капитан, хотя я почему-то ожидал, что от ужина он откажется, сославшись на привычку делить трапезу с сотниками и десятниками своего батальона.
— Боевая черепаха делает тридцать узлов, но мы не очень-то и гнали. Ну, еще сутки провели в Болюге… — начал пояснять почетный гость, ловко орудуя ножом и вилкой. – Вот и получилось, что провели мы в пути почти пятнадцать суток.
У меня вырвался вздох – вспомнились все особенности езды на черепахах, тряска, качка и прочие удовольствия.
Все, кроме Клайда, дружно рассмеялись.
— Да, путь не близкий и не легкий, — с улыбкой обратился ко мне Томас. – Но если учесть, что, к каждой черепахе для длительных путешествий, прилагается жимаг – дорога не покажется столь уж утомительной.
Ну, спасибо, обрадовал – провести в трансе столько времени меня не очень-то и прельщало. Впрочем, еще неизвестно, отправимся ли мы с Клайдом в этот самый Средум.
Задумавшись о предстоящем путешествии, я неожиданно вспомнил о предсказании Антуана и с любопытством посмотрел на оракула.
Наши взгляды встретились. Он смотрел на меня так, будто хотел о чем-то предупредить, от чего-то предостеречь, что-то посоветовать. Одним словом, никакой враждебности в этом взгляде небыло.
Мирон тоже смотрел на меня, но смотрел с тем любопытством, с каким смотрит отец, собравшийся наказать шаловливого ребенка – а стоит ли наказывать, может и так всё понял?
А я ничего не понял. Мало того – я, похоже, окончательно запутался.
Тут еще Клайд на ухо шепнул:
— Слушай, я вспомнил, где видел этого парня.
— Мирона, что ли?
— Нет, Патрика этого.
Я чуть не поперхнулся.
— И где?
— Тут до Антуана был другой оракул, Зосима – ты его не застал. Вот у него-то я этого парня и видел однажды.
Здравствуйте, я ваша тетя! Вот это новость! А как же приезд Патрика из Болюга всего несколько дней назад?
Я медленно перевел взгляд на Хранителя Ключей.
Мигель делал вид, что слушает рассказ капитана Гвардии о строительстве в столице нового амфитеатра для гладиаторских боев. При этом вяло ковырял вилкой в полупустой тарелке и, небрежно склонив голову набок, рассматривал нас с Клайдом, переводя взгляд то на одного, то на другого. Рассматривал оценивающе, словно выбирал…
Продолжение следует
ноябрь 2008